Канал грез - Страница 37

Рука, в которой она держала трубку, болела; она поняла, что вцепилась в нее, как за край отвесной скалы перед падением в бездну.

— До свидания, Хисако, — сказал господин Мория.

— Д-да, до свидания… сайонара…

Она не могла справиться с дрожью. Глаза у нее были закрыты. На линии послышались щелчки. Кто-то забрал у нее трубку, разжав ее пальцы; она расслабила их, как только почувствовала прикосновение чужой руки. Открыла глаза уже в тот момент, когда Сукре вешал трубку на место.

— Ты вела себя хорошо, — сказал он ей. — Все в порядке. Теперь пойдем обратно.

Потом, когда в ее ушах еще стоял звон, она обнаружила, что ей очень трудно по порядку восстановить в памяти все, что случилось. Ей казалось, будто это происходило бессвязно и беспорядочно, словно насилие совершалось в другой реальности со своим особым микроклиматом.

Все еще дрожа, она шла по коридору; за спиной у нее топал Сукре. В дальнем конце коридора, который вел из надстройки на открытую палубу, ей почудилось какое-то движение. Но она не обратила на это внимания, поглощенная мыслями о том, что надо было сказать господину Мории, и чувством вины за то облегчение, которое она испытала, не успев ничего сказать и таким образом избежав смертельной опасности.

Они уже подходили к трапу, по которому можно было спуститься на нижние палубы, как вдруг в противоположном конце коридора раздался приглушенный возглас. Она подняла голову. Тут резко и оглушительно грянул выстрел. Она замерла. Сукре что-то сказал, но она не поняла его слов. Еще один выстрел. Ее толкнули в спину. Трап был справа.

Из дверей каюты напротив, как чертик из табакерки, выскочил одетый в пляжные шорты Стив Оррик, в руках у него были пистолет и автомат «узи». Она почувствовала, как у нее отвисла челюсть. Его глаза расширились. Подняв ствол автомата, он нацелился куда-то через ее плечо. Толчок в спину отбросил ее на поручни трапа с такой силой, что она чуть было не перелетела через них в лестничный пролет. Она обернулась и успела увидеть искаженное гримасой лицо Оррика, безрезультатно щелкающего курком по-бульдожьи тупорылого «узи». Сукре уже поднимал пистолет.

Она ударила ногой по автомату Сукре. Очередь ушла в потолок, наполнив замкнутое пространство коридора оглушительным грохотом. К этому моменту Хисако поймала равновесие и с размаху ударила Сукре поперек горла ребром ладони, но тот уже успел отодвинуться. В ее жизни это был второй случай, когда она в ярости наносила удар человеку. Сукре отступал, пока не уперся спиной в дальнюю стенку прохода, вид у него был скорее удивленный, чем испуганный. Оррик возился с пистолетом. Наконец он пригнулся и начал стрелять, направив автомат между ней и Сукре, через коридор в сторону мостика. В ушах стоял оглушительный звон. «Узи» издавал звук, похожий на треск разрываемой ткани, только в сто раз громче. В коридоре раздались ответные выстрелы; Оррик нырнул в ту же дверь, из которой выскочил. Что-то дернуло ее за подол юкаты. Она обернулась к трапу и увидела наводящего на нее автомат венсериста. Пригнувшись, она метнулась на другую сторону коридора и вскочила в каюту к Оррику.

В каюте было темно, шторы опущены. Кислый запах порохового дыма наполнял помещение. На кровати лежал мертвый мужчина. За спиной опять поднялась стрельба, она вздрогнула; Оррик, встав на колено около двери, выглядывал в коридор и стрелял короткими очередями.

Она узнала мертвеца. Это был один из тех охранников, которые стерегли их прошлой ночью. Тот, который махнул бутылкой Блевинсу. У него отсутствовала большая часть левой стороны головы, а на белой простыне вокруг его поясницы влажно блестело большое темное пятно. Треск автоматных очередей отдавался в каюте, наполняя ее грохотом. Ей стало плохо, и она вынуждена была присесть на полу между койкой и Орриком. Широкая, взмокшая спина Оррика закрывала весь дверной проем. На шортах у него был небольшой ремешок, на котором висели ножны с большим ножом. Она вспомнила эти шорты, они были на нем во время одного из пикников на…

Она потрясла головой. Оррик стрелял из пистолета, «узи» лежал у него на коленях. Она оглядела каюту. Магазины от «узи» лежали на низком столике рядом с открытым номером «Хастлера». Она схватила их и вывалила на пол рядом с Орриком, толкнула его в бок и поднялась на ноги. «Узи» снова пронзительно застрекотал.

С этой стороны надстройка находилась вровень с нижней палубой, но, чтобы убедиться в этом, она перегнулась через кровать и выглянула в иллюминатор. Прикидывая, сумеет ли протиснуться через иллюминатор, она начала откручивать барашки, крепящие стекла.

— Граната! — заорал Оррик, отскакивая от двери и падая на пол.

Он попытался ударом ноги захлопнуть дверь и отчасти в этом преуспел. Взрыв распахнул ее снова, и в каюту ворвалось облако дыма, Хисако показалось, что удар отозвался в каждом атоме ее тела.

Она упала и лежала на чем-то влажном и липком, ее юката пропиталась кровью. Хисако отползла от покойника, каюта гудела, как колокол. За спиной возобновилась стрельба, Оррик уже вернулся к двери. Ее взгляд, метавшийся по каюте, остановился на камуфляжной куртке покойника. Она схватила куртку и, ощутив ее тяжесть, обыскала с обеих сторон. Вот и гранаты! Она сорвала их с застежек-«липучек». Оррик, судя по всему, целый и невредимый, снова занимал прежнюю позицию у двери. Она подползла на четвереньках и, ткнув его в бок, протянула ему гранаты. Увидев гранаты, он, не переставая стрелять, схватил одну, другую положил на пол рядом с собой. Он что-то крикнул.